Боль военного детства
Воспоминания… Порой очень тяжелые, но от них не избавиться. Они приходят очень часто, особенно когда их не ждешь. И память все чаще уносит меня в далекие военные годы моего детства. Мы, дети войны, сполна узнали ее ужасы, лишения, голод и холод. И хотя уже прошло 75 лет, как она окончилась, до сих пор не могу забыть, как меня преследовал страх за свою жизнь и судьбы родных.
Я родилась в г.п. Кореличи в большой семье Тиханович. Когда началась война, отец ушел на фронт, оставив маму с пятью детьми. Тогда мы еще не знали, что испытания для нашей семьи только начались…
Наши солдаты отходили с боями в сторону г.п. Мир. За собой они заминировали все пути отхода — до реки Сервечь. Преследуя их, немцы натолкнулись на мины. Фашисты придумали, как избежать потерь. Вместе с полицаями свезли из деревень грабельни, впрягли в них лошадей. Из нашего поселка пригнали мальчиков в возрасте от 12 до 15 лет, среди них был и мой старший брат, которому шел тринадцатый год. Детей посадили на грабельни и пустили коней по минному полю. Немцы выставили охрану и разрешили родственникам наблюдать за этим страшным действом. На глазах обезумевших родных взрывались и погибали дети. Очередной взрывной волной с грабельни сбросило моего брата. Испугавшаяся лошадь рванула в сторону реки, потащив его за собой.
Когда все поле было «разминировано», фашисты разрешили родственникам забрать останки детей. Мама бросилась к брату. Он лежал в крови, без сознания, лицо было изуродовано. Но, главное, был жив. Взяв на руки окровавленное тело, мама понесла брата домой. На счастье, по дороге встретила двух врачей. Немецкий доктор пожалел ее и предложил свою помощь. Только попросил никому не рассказывать — опасался за жизнь своей семьи. Ночью в подвале госпиталя он сделал операцию, благодаря этому мой брат выжил.
Не успела наша семья оправиться от пережитого, как вновь в дом постучала беда. Местный полицай донес немцам, что мой дядя с сыновьями ушли в партизаны, а мы поддерживаем с ними связь. Маму забрали в тюрьму, допрашивали, били. Только чудом ей удалось избежать смерти и вернуться домой.
Семья Тиханович, 1950г.
Передышка была временной. Пришлось уйти в лес. С собой мы взяли корову и необходимые вещи. По дороге попали под бомбежку немецкого самолета, но до леса дошли все. Землянки не строили: не было чем и кому. Мои братья выкопали яму под корнями вывернутого из земли большим деревом. В ней спали дети, а взрослые — рядом на земле. Днем стояла тишина — боялись выдать свое присутствие немцам, которые часто прочесывали лес.
Говорят, одна беда не ходит… Потеряли свою кормилицу — корову: ее убило снарядом. Есть было нечего, от голода умерла младшая сестра.
С наступлением холодов пришлось искать новое пристанище. В одной из деревень нас приютила старушка. Случалось, туда наведывались немцы. Тогда мы прятались в подвале. Так и прожили до освобождения Корелич. Но возвращаться нам было некуда: дом был разрушен. Вместе с беженцами получили временное жилье. Было очень тяжело: постоянно преследовал голод, люди начали болеть тифом, туберкулезом.
Большую радость семье принес 1946-й — домой вернулся отец. В этом же году я пошла в школу, но почти весь год проболела. Помню, писали мало — не было на чем. На весь класс — только два букваря. Зимой в школу ходили по очереди: не хватало одежды и обуви.
Беняконская участковая больница, 1963г.
Я все-таки окончила семь классов, затем — фельдшерско-акушерскую школу. Меня направили на работу в Вороновский район. Начинала трудовой путь в Иоткишском ФАПе. Обслуживала 22 деревни. Транспорта не было, нужно было пешком преодолевать большие расстояния, иногда и ночью. Часто доводилось принимать роды на дому. Затем меня перевели в родильное отделение Беняконской участковой больницы. После ее закрытия трудилась в РПБ «Гайтюнишки». Медицине отдала сорок лет.
Обосновалась в Беняконях. Там встретила своего супруга, родились и выросли две дочери. У меня уже взрослые внуки, есть правнуки. С большой радостью смотрю на них. Какое же счастье, что живут они в мирное время, что никто не отнимает у них детство, как отняли его у меня и сотен тысяч других детей.
Мария ИСАЕВА,
аг. Бенякони.
Фото Олега БЕЛЬСКОГО и из архива Марии ИСАЕВОЙ.