Недавняя встреча с тогдашним юнцом, а ныне седовласым дедушкой с добрым и таким глубоким взглядом была не случайной. Мои журналистские поиски героев тех лет увенчались успехом после звонка в Мисевичский сельсовет, где мне, не задумываясь, ответили: «Ветеранов войны в близлежащих деревнях, к сожалению, уже не осталось. Возможно, вам будет интересным знакомство с Чеславом Стефановичем Янушевским: бывшим узником, ветераном труда, добрым семьянином и очень уважаемым человеком».

Поиски места жительства героя моего рассказа были длительными: в картах навигатора мисевичской Дайновы не было. Но спрашивая жителей соседних деревень, была приятно удивлена, что каждый охотно пояснял, как найти Янушевских. Наконец едва заметная полевая дорога привела нас к нужному дому. Тропинки во дворе по-хозяйски расчищены, везде порядок, а у дверей уже встречает и сам хозяин.

— Проходите, проходите, рады вас видеть — Петр Владимирович (председатель сельсовета. — Прим. авт.) предупредил, чтоб гостей ждали. Гости-то у нас редко бывают.

Предложив присесть, старики наперебой старались поделиться своими радостями и печалями теперешней жизни. Когда сказала о цели моего визита, в комнате вдруг стало непривычно тихо.

— Тяжело вспоминать…Но без прошлого нет будущего, — промолвил Чеслав Стефанович и начал свой рассказ.

— Отца я не помню: мне был всего год, когда тот умер. Мать на своих плечах тащила троих детей и большое хозяйство. Правда, старшие братья, да и я с малолетства, трудились наравне со взрослыми. Война началась, когда я только окончил Ваверкскую школу. Ситуация с властью у нас была неоднозначной, люди старались выживать на оккупированной территории, как могли.

В 1942 году семьи Чеслава и других юношей и девушек после отбора «погнали» в Германию. Там многих отправили на работы к «хозяевам». Это было лучше, чем находиться в концлагерях: возможностей выжить и вернуться домой было больше. Парни в основном работали на полях, а девушки помогали «фрау» по дому, присматривали за детьми.

— После распределения я оказался в поселке рядом с французской границей недалеко от города Мангейм, там пробыл три года. Сначала работал у хозяина на скотном дворе: содержали много лошадей, коров. Скот круглый год находился на пастбище. Кроме того, занимались промышленным выращиванием табака и свеклы. Засаживали огромные плантации. Когда в немецкой семье, которая жила по соседству, мужчин призвали на войну, меня отправили к ним помогать. Сказать, что невыносимо плохо было мне там, не могу. Конечно, чужая сторона, узник, полное неведение о судьбе родных, но… Мы работали, и за это получали поощрение в виде еды, доброго отношения и даже иногда небольших денег. Нельзя сказать, что все немцы были фашистами: везде люди разные, и от национальности это не зависит. Освободили нас в 45-ом американские войска. Во время освободительных боев пришлось пережить много страха не только нам, но и местным жителям. Они тоже скрывались в бомбоубежищах, голодали. Случилось так, что в момент одного из столкновений я находился в поле (наши обязанности никто не отменял). Обстрел, взрывы… Осколком задело и меня, теперь как напоминание об этих страшных мгновениях отсутствие одного пальца на руке. Пригнанных из захваченных стран людей начали собирать для отправки домой. Среди узников были французы, русские, поляки, украинцы. У каждого была отличительная нашивка на груди в виде начальных букв национальности — «Р» -поляк, «Ost» - русский, «U»-украинец и др. Всех узников отвезли на базу в военный городок Вертхайм, оттуда — эшелоны на родину. Меня, поляка, отправили в Польшу, дальше — своим ходом.

Дома Чеслав Стефанович оказался лишь в декабре  победного года. По его словам, обстановка здесь была удручающей: все разграблено, разворовано бандами.

— Свой своего уничтожал, как сейчас в Украине, — сравнивает собеседник, — а это страшнее любой другой войны. Средний брат, как говорили односельчане, после жестокого избиения бывшими солдатами Армии Краевой тронулся умом. Жил еще, правда, до 70 лет, но в своем мире.

Весной 1946 года Чеслав Стефанович женился на девушке из соседней деревни с интересным именем Бальбина. Еще до войны они с матерью в поисках лучшей доли переехали во Францию. Там мама познакомилась с мужчиной, который родом был из Беларуси. Вот так семья польки оказалась в д. Драгути (Дайнова, сейчас территория Мисевичского сельсовета). После войны мать с младшей сестрой решили уехать обратно в Польшу. Бальбина уже была замужем и поэтому осталась. После отъезда родных Янушевские стали хозяевами в родительском доме. Оба работали в местном хозяйстве. Чеслав Стефанович учился в вечерней школе, трудился сначала в полеводстве, потом был бригадиром, заведующим участком. За последний десяток лет перед пенсией по состоянию здоровья вынужден был поменять род деятельности, но по-прежнему оставался верен сельскому хозяйству. За многолетний и добросовестный труд Чеслав Стефанович удостоен ордена Трудового Красного Знамени, звания «Ветеран труда», в его копилке множество Почетных грамот, Благодарностей и других наград.

— Более 40 лет рука об руку мы работали с моим товарищем, вечный покой ему, Брониславом Викентьевичем Русиновичем. Да и в старости до его последних дней поддерживали дружеские отношения. Жаль, что время так скоротечно…

Супруги Янушевские воспитали достойных сыновей: Леонида и Мечислава. По примеру отца и матери они на протяжении десятков лет трудились на одном месте: старший посвятил жизнь железной дороге, а младший — электрическим сетям. Неизменным богатством остаются для пожилой четы сыновья, внуки и многочисленные правнуки. Они их опора и поддержка. Не остаются в стороне и односельчане, администрация сельсовета. По словам Чеслава Стефановича, в их возрасте страшно остаться ненужными и лишними. Поэтому лучше всех наград — внимание.

Галина ШЛЕМПО.

Фото автора.