Судьба, обожженная войною

— Наша многодетная семья проживала в Могилевской области. Восьмерых детей надо было кормить. Отец работал в колхозе пастухом. Когда началась война, ему вместе с односельчанами было приказано спасать скот от врага. Это было в июне 41-го, мне тогда шел 15-й год, — вспоминает Мария Терентьевна. — Вскоре все пастухи попали в плен. Самый молодой из них бежал. Пришел в нашу деревню и рассказал, что отца и других нужно искать в лагере для пленных в Могилеве. Старшая сестра пошла за ним. 120 километров преодолела пешком и привела домой отца. Пухлым он тогда был от голода. Еле оклемался.

Не успел прийти в себя отец, немцы стали присылать повестки мне и сестре явиться в районный центр. Добрые люди сестре подсказали, чтобы не быть угнанной в Германию, нужно устроиться на работу к немцам. А я после одной из повесток в 43-ем году все-таки явилась в райцентр. Оттуда меня и таких же несчастных повезли в Кричев.

Лагерь в этом городе и стал для Марии Терентьевны пунктом начала страданий и лишений. Оттуда путь лежал в Могилев, где погрузили всех в вагон-телятник, и далее — в Белосток.

— В Белостоке нас также поместили в лагерь. На нарах была «культурная» постель. Как выяснилось позже, осталась нам она от евреев, которых здесь уничтожили. А потом — снова повезли в неизвестность. Когда прибыли в огромнейший лагерь, узнали, что находимся на территории Чехии в Судетской области. Помню, очень боялись с подругой Марией, что нас разлучат. Поэтому поясом связали свои руки. Это и помогло нам впоследствии работать недалеко друг от друга.

Мария Терентьевна попала в многодетную  семью, где умерла молодая хозяйка. Сам хозяин работал и не вникал, как живется девушке. Тем временем его мать сумела превратить жизнь Марии в настоящий ад. Девушка часто даже подумывала о самоубийстве. Пожилая немка свою работницу, кроме как «руссиш швайн» («русская свинья»), и не называла. Когда Мария доила многочисленных коров, специально садила рядом младшую внучку, чтобы та не давала бы ей выпить молока. Кроме работ на коровнике, нужно было накормить скот, убрать навоз, хватало работы и в поле. Как ни как, а 18 гектаров земли!

Однажды произошел случай, который чуть облегчил жизнь Марии. Старая немка, как обычно, отрезала на полдник девушке небольшие кусочки хлеба, намазала маслом. Но не подала в руки, а бросила на землю. Ребенок поднял его и протянул Марии — «бери». Не выдерживая такого обращения к себе, гордая девушка не стала есть и ушла работать голодная. А вместе с ней, пожалев девушку, отказалась от еды и работавшая у хозяина женщина-немка. Вечером от нее и узнал хозяин всю правду о положении Марии. С тех пор его мать, хотела она того или не хотела, а кормила свою работницу.

Так в непосильном труде, слезах и мечтах о родном доме прошли практически два года. Сколько было радости, когда узнала о том, что приближается освобождение. Вспоминает, как вместе с другими узниками караули на дороге русских солдат. Когда увидели своих — радости не было предела. Целовали руки и ноги солдатам. А те не скрывали слез. От них и узнала, что в 200 километрах находится распределитель, откуда можно уехать домой. Хозяину сообщила, что уходит от него. Он даже куска хлеба не предложил в дорогу.

— 8 мая нас освободили, а в отчий дом попала только 28 июля. Было мне уже 20 лет. Куда идти? Решила окончить 7 классов, поступила в Кричевское педучилище. Вышла замуж за местного парня. Меня направили на работу в Гродненскую область. Так я попала в деревню Седлиско Переганцевского сельсовета. Шел 49-ый год… Неспокойные времена — орудовали банды. Школа размещалась в частном доме. Особенно страшно было, когда к хозяину наведались бандиты. Хорошо, что все обошлось. Работала позже 12 лет в Германишской восьмилетке. На заслуженный отдых ушла в 1985 году из Вороновской школы.

Сказать, что судьба не баловала мою героиню — ничего не сказать. И в мирное время довелось испытать горе: умер сын. Но Мария Терентьевна Осипенко не привыкла жаловаться на долю. Счастье находит в сыне Александре, 4 внуках и 3 правнуках и ждет свой юбилей — 90-летие. Здоровья Вам, Мария Терентьевна, на долгие годы!

Марина КОНДРАТОВИЧ.

Фото автора.